Маргарита Алигер
Маргарита Иосифовна Алигер родилась 26 сентября (7 октября) 1915 в Одессе в семье служащих. Окончила химический техникум, работала по специальности на заводе.
В 1934—1937 гг. училась в Литературном институте им. А. М. Горького.
В центре ее стихотворных сборников с самого начала — героико-романтический образ современника, будь то юный энтузиаст первых пятилеток («Год рождения», 1938; «Железная дорога», 1939; «Камни и травы», 1940), или мать, мужественно переживающая утрату своего ребенка («Зима этого года», 1938), или боец и труженик на фронтах и в тылу Великой Отечественной войны.
Первые стихи опубликовала в 1933 году. Первая книга «Год рождения» вышла в 1938.
В годы Великой Отечественной войны Алигер была военным корреспондентом в блокадном Ленинграде. Огромную популярность во время войны получила поэма «Зоя» о юной партизанке Зое Космодемьянской, казненной гитлеровцами.
Умерла Маргарита Алигер 1 августа 1992.
Маргарита Иосифовна Алигер родилась 26 сентября (7 октября) 1915 в Одессе в семье служащих. Окончила химический техникум, работала по специальности на заводе.
В 1934—1937 гг. училась в Литературном институте им. А. М. Горького.
В центре ее стихотворных сборников с самого начала — героико-романтический образ современника, будь то юный энтузиаст первых пятилеток («Год рождения», 1938; «Железная дорога», 1939; «Камни и травы», 1940), или мать, мужественно переживающая утрату своего ребенка («Зима этого года», 1938), или боец и труженик на фронтах и в тылу Великой Отечественной войны.
Первые стихи опубликовала в 1933 году. Первая книга «Год рождения» вышла в 1938.
В годы Великой Отечественной войны Алигер была военным корреспондентом в блокадном Ленинграде. Огромную популярность во время войны получила поэма «Зоя» о юной партизанке Зое Космодемьянской, казненной гитлеровцами.
Умерла Маргарита Алигер 1 августа 1992.
Хозяйка
Отклонились мы маленько.
Путь-дороги не видать.
Деревенька Лутовенька, —
до войны рукой подать.
Высоки леса Валдая,
по колено крепкий снег.
Нас хозяйка молодая
приютила на ночлег.
Занялась своей работой,
самовар внесла большой,
с напускною неохотой
и с открытою душой.
Вот её обитель в мире.
Дом и прибран и обжит.
— Сколько деток-то?
— Четыре.
— А хозяин где?
— Убит.
Молвила и замолчала,
и, не опуская глаз,
колыбельку покачала,
села прямо против нас.
Говорила ясность взгляда,
проникавшего до дна:
этой — жалости не надо,
эта — справится одна.
Гордо голову носила,
плавно двигалась она
и ни разу не спросила,
скоро ль кончится война.
Неохоча к пустословью,
не роняя лишних фраз,
видно, всей душой, всей кровью,
знала это лучше нас.
Знала тем спокойным знаньем,
что навек хранит народ:
вслед за горем и страданьем
облегчение придёт.
Чтобы не было иначе,
кровью плачено большой.
Потому она не плачет,
устоявшая душой.
Потому она не хочет
пасть под натиском беды.
Мы легли, она хлопочет, —
звон посуды, плеск воды.
Вот и вымыта посуда.
Гасит лампочку она.
А рукой подать отсюда
продолжается война.
Пусть же будет трижды свято
знамя гнева твоего,
женщина, жена солдата,
мать народа моего.
1943
Отклонились мы маленько.
Путь-дороги не видать.
Деревенька Лутовенька, —
до войны рукой подать.
Высоки леса Валдая,
по колено крепкий снег.
Нас хозяйка молодая
приютила на ночлег.
Занялась своей работой,
самовар внесла большой,
с напускною неохотой
и с открытою душой.
Вот её обитель в мире.
Дом и прибран и обжит.
— Сколько деток-то?
— Четыре.
— А хозяин где?
— Убит.
Молвила и замолчала,
и, не опуская глаз,
колыбельку покачала,
села прямо против нас.
Говорила ясность взгляда,
проникавшего до дна:
этой — жалости не надо,
эта — справится одна.
Гордо голову носила,
плавно двигалась она
и ни разу не спросила,
скоро ль кончится война.
Неохоча к пустословью,
не роняя лишних фраз,
видно, всей душой, всей кровью,
знала это лучше нас.
Знала тем спокойным знаньем,
что навек хранит народ:
вслед за горем и страданьем
облегчение придёт.
Чтобы не было иначе,
кровью плачено большой.
Потому она не плачет,
устоявшая душой.
Потому она не хочет
пасть под натиском беды.
Мы легли, она хлопочет, —
звон посуды, плеск воды.
Вот и вымыта посуда.
Гасит лампочку она.
А рукой подать отсюда
продолжается война.
Пусть же будет трижды свято
знамя гнева твоего,
женщина, жена солдата,
мать народа моего.
1943